Don't give up on the dream
Don't give up on the wanting
And everything that's true
В небе творилось нечто странное. Оно набухало, опускалось и поднималось, менялось почти ежесекундно, темнело и горело в отблесках закатного солнца, в нем будто бы шла борьба тысячи частиц, миллиардов мельчайших атомов, сталкивающихся, выталкивающих друг друга, они будто бы за что-то мстили, яростно сражались за свою свободу. Все это варево грозилось разразиться дождем, оно устрашало, тут и там сверкали молнии, но ничего, совсем ничего не было слышно...
Жозеф Эйвери отвел взгляд от потолка Большого Зала и потер уставшую шею. Этот день уже начинал казаться бесконечным, но все еще даже не собирался заканчиваться. Предстояла еще вечеринка, к которой слизеринец так усердно готовился столько времени (отдельной истории заслуживает поход за выпивкой, конечно), предстояло еще много дел, но его разум этим вечером занимало совсем другое. А точнее, другая. Сегодня в жизни слизеринца появился еще один яркий лучик. Ее зовут Гермиона, и она очень даже мила. Парой часов ранее, в больничном крыле Жозе встретил двух незнакомцев. Как оказалось, это студенты, прибывшие из Австралии. Неприметный паренек, на вид какой-то загнанный, и девушка. Странно, она совсем не похожа на обычных австралиек. Этих слишком медлительных и слишком черствых женщин, что окружают моего отца.
Прелестное создание, невысокое и хрупкое, представилось Гермионой и вызвало всплеск гормонов в организме Жозе. Привыкший к женскому обществу, он все еще не привык к тому, как может быть прекрасна девушка, женщина. Не привык к тому, что каждая по-своему красива, каждая способна слишком на многое, ах, сколько думал об этом Эйвери. Он нашел Гермиону изящной, милой и очень красивой какой-то особенной красотой. И именно поэтому, а совсем не потому, что некоторые считали его не будем говорить кем, почти весь ужин он украдкой наблюдал за ней.
И вот, опустив взгляд от потолка, Жозе обнаружил, что девушка встает со своего места и покидает зал. Обладая мгновенной реакцией, Эйвери кинулся в холл, чтобы перехватить новую знакомую там. Слизеринец нагнал новоиспеченную гриффиндорку уже почти у лестницы. Парень осторожно схватил ее за руку.
- Не хочешь прогуляться? Одна ты здесь точно потеряешься, это я тебе гарантирую. Когда я впервые оказался в Хогвартсе, постоянно путался.
Он улыбнулся Моне, располагая к прогулке. Хорошо, - думал он, - что она новенькая и еще не наслушалась баек про злых и коварных слизеринцев. Надеюсь, слава нашего факультета не выходит за рамки Альбиона.

Казалось, прошло несколько часов, прежде чем девушка обернулась. Как на испорченной колдографии, когда ее персонажи начинают перемещаться более плавно, а то и вовсе бесконечно повторяют все двидения, пока лист заколдованной фото-бумаги не превратится в прах. Плечи новенькой вздрогнули, казалось, даже ее рука покрылась мурашками. Густые волосы цвета созревшего каштана, упавшего на влажную землю, всколыхнулись, и Гермиона Грейнджер, наконец, явила вид слизеринцу.
Странно, но эта девушка уже имела какую-то особенную власть над Жозе. Еще сегодня утром он думал совсем о другой или о других, но после той встречи у мадам Помфри все его мысли занимала она одна. На второй план отошла вечеринка, к которой он готовился вот уже несколько часов к ряду, на второй план отошли все проблемы и так и не удавшиеся поиски Мёды. На второй план отошла даже его собственная травма, полученная во время взрыва в кабинете зельеварения. И стены будто бы отодвинулись.
Новоиспеченная гриффиндорка удивленно смотрела на Эйвери. Конечно, напугал девушку. Разве можно вот так со спины подкрадываться? Где ваши манеры. господин Эйвери? Где ваше самообладание? Еще покраснейте как девчонка, это будет прекрасный финиш так ничего и не начавшегося по вашей, прошу заметить, вине. То-то посмеется Руди, если ему рассказать. Но потекшие в неизвестном направлении мысли Жозефа прервала девушка.
-Гарантируешь? Это наводит на определенные мысли. Надеюсь, здесь не лабиринт минотавра? А то, пока мы шли на ужин, все хитросплетения коридоров напомнили мне именно его...
В глазах Жозе сверкнул огонек азарта. Он уже было приготовился расписывать все страхи и ужасы этого места, начиная с Запретного Леса, заканчивая каморкой Филча, но во-первых, решил отложить это дело, а во-вторых, по просту был снова прерван на середине мысли. Однако, это ему даже нравилось. Некая не нарочная дерзость с таким прекрасным личиком. И почему шляпа сказала: Гриффиндор? По мне, так это явно не ее факультет.
-Хорошо, давай прогуляемся, заодно покажешь мне вашу огромную территорию. С чего начнем?
Ну что ж, зеленый свет был дан, а только это Жозе и требовалось. Он шутливо поправил несуществующую бабочку на шее, склонился в глубоком поклоне и поманил за собой Мону вверх по лестнице.
- Это смотря что предпочитает мадемуазель. Я не знаю, чем славится ваша школа, кстати, надеюсь, вы расскажите что-нибудь о ней, но наша старинная огромная разва.. в смысле, простите, наш чудный замок таит в себе множество секретов, не подвластных даже древнейшим его обитателям. И даже привидениям. А привидения у нас тоже чудные, кстати. Чего стоит один Кровавый Барон, лишь своим видом способный нагнать ужас на каждого. Особенно на этого простофилю, Почти Безголового Ника, - Жозеф улыбнулся, - но дрязги бестелесных существ - не самая интересная тема. Так что вам хотелось бы видеть? Шикарный большой зал мы уже наблюдали, можем пройтись в зал трофеев, где собраны награды учеников и преподавателей за сотни лет, можем пройти по тайному ходу в заброшенный бальный зал, можем посмотреть на кабинеты или, в крайнем случае, на библиотеку, - при последнем слове Эйвери не удержался и усмехнулся, - этой ночью перед нами вся школа, мисс Грейнджер. Никто не встанет на нашем пути. Мы можем подняться на самый верх, к средневековым башенкам, или спуститься в самый низ, к таинственным коридорам подземелий.
Закончив речь, Жозе еле удержался, чтобы не выдохнуть с облегчением, он, улыбаясь и чуть поклонившись, ждал решения своей спутницы.
- Все в твоих руках, Гермиона, - уже тише заявил он и подал девушке ладонь.

Жозе поднимался по лестнице спиной вперед. Все его внимание было сконцентрировано на спутнице, следующей за ним. Эта новая роль: гида, проводника, даже в какой-то мере наставника - невероятно импонировала слизеринцу. Мало чем уже можно было удивить местных девушек. Тем более, его сокурсниц, которые, кажется, знали все на свете, а уж этот замок тем более. За долгие годы учебы все всем было уже показано. Конечно, остались еще места, куда предпочитали не соваться ученики, но открытых их было не так много, а к закрытым было никак не подобраться. Иногда, конечно, школа вся "взрывалась" под действием какой-нибудь новой сенсации вроде: Поттер и компания еще что-нибудь обнаружили, но это было не так часто, в новые хитросплетения коридоров сразу сбегались все искатели приключений и просто туристы, а истинным романтикам приходилось лишь вздыхать и прятаться по темным закоулкам.
В холле перед Большим залом начали появляться люди. Ужин постепенно подходил к концу, и представители всех факультетов спешили разбежаться кто куда. Итак, у меня осталось не так много времени до вечеринки. Впрочем, - решил Эйвери под взглядом Гермионы, - если я опоздаю, не случится ничего непоправимого. Жозеф поймал на себе и гриффиндорке несколько заинтересованных взглядов, поэтому поспешил зайти за ближайший угол, и уже там продолжать экскурсию. Не хватало еще новых потоков сплетен. Все так невинно, незачем омрачать ей жизнь ненужными вопросами.
-Мадемуазель полагается на мнение Мистера....Эйвери, поскольку практически ничего здесь не знает. Хотя...секреты - это весьма заманчиво.
Жозе уловил некоторую неуверенность в голосе Гермионы. Он спешил уверить себя, что это естественно, но как не старался, сердце его все равно болезненно сжалось. Ах, как трепетала в эти минуты его душа. Как нравились ему эти порывы и как пугала неизвестность, но то ли опыт тому виной, то ли какая-то неведомая сила, слизеринец не терялся.
-А приведения у Вас забавные, правда я еще не видела Кровавого Барона, но тех, что я видела, показались мне очень милыми. В нашей школе они более...агрессивные и следят за учениками, докладывая о нарушениях правил, если они имеют место быть, конечно, - продолжала щебетать Миона. Парень невольно ужаснулся такой перспективе.
- Думаю, если бы Барон рассказывал директору обо всем, что видит в подземельях, у бедного старика давно бы случился инфаркт, - без тени улыбки произнес Эйвери, живо представляя себе описанную ситуацию.
Гермиона, явно сомневаясь, все же уверенно протянула слизеринцу руку. Он погладил пальцем ее ладонь и мягко сжал в своей, затем сразу же утягивая девушку в темноту коридоров. Теперь он уже чувствовал ее, не только видел, и ощущения были ярче, сильнее, сердце стучало быстрее, все мышцы будто бы загорелись после долгой пробежки.
-Целая ночь? Интересно, а в этой школе спать положено?
Сарказм? В твоих устах? Он и на сарказм не похож. Что же у вас там происходит в Австралии, что же делает вас такими? Ты как закрытая шкатулка, к которой невозможно подобрать правильный ключик. В один момент ты такая правильная, такая строгая, а в следующий в твоем взгляде появляется что-то, от чего я готов бежать, но к чему меня невообразимо тянет. Жозе невольно крепче сжал ее руку.
- Я думаю, что на кабинеты и библиотеку можно будет посмотреть и в учебное время...а сейчас...пожалуй, было бы интересно посмотреть на заброшенный бальный зал, для начала. А потом...я читала, что у вас здесь прекрасная природа, а на улице погода хорошая, можно было бы прогуляться в Запретный лес, например, так, кажется, называла ваш лес девушка, которая нас встретила на опушке...кажется ее звали Лили... Или правилами это запрещено?
Эйвери хотел что-то ответить, хотел над чем-то даже задуматься, отпустить комментарий по поводу Лили Эванс, но все внезапно потеряло смысл. Будто по щелчку пальцев - рраз! - и перестало существовать окружающее двух людей пространство. Лишь огромные глаза Мионы, лишь ее ресницы и их тени на бледных щеках. Лишь только ее волосы, наэлектризовано торчащие в разные стороны..
- Жозе! Ты идешь или мы открываем огневиски без тебя? - послышался приглушенный возглас вдали коридора, и слизеринец даже вздрогнул.
Он хищно улыбнулся и потянул Гермиону за руку. Погоня, игра в прятки, побег от чужих глаз - все это было уже гораздо привычнее, а потому резко вернуло Эйвери в реальность.
- Пошли, - шепнул он Мионе и быстрым шагом направился за следующий поворот, к узкой лестнице, затем по узкому коридору куда-то вдаль, и, минуя еще несколько поворотов, парень и девушка оказались возле тупика. На стене, обрывающей коридор, висел потухший факел. Жестом фокусника слизеринец стукнул по нему палочкой, и со скрипом стена отворилась, словно дверь, открывая взору широкий, но пыльный коридор, что вел к массивной деревянной двери.
- Это путь в сказку. Пару лет назад кто-то из наших как-то умудрился обнаружить проход. О нем знают совсем немногие, это тайна, в которую сегодня я без тени сомнений посвящаю тебя.
В коридоре гулко отдавались шаги двух студентов, Жозе снова повернулся к Гермионе лицом и распахнул перед ней двери огромной бальной залы, выполненной в стиле позднего средневековья. Повсюду были пыль и паутина, но они не могли скрыть блеска былой красоты.
- Это то, что я люблю, - улыбаясь, тихо произнес Эйвери. Его взгляд был прикован к лицу девушки.

когда я был мальчиком, маленьким, нежным,
был кроток мой взор и глубок.
ты знаешь, что утром, пред морем безбрежным,
горит золотистый песок?
когда я был юношей, робким и странным,
я вечной был полон тоской.
ты знаешь, что вечером, в свете туманном,
русалки поют над рекой?
когда я стал страстным, желанным и властным,
целую я всех на пути.
ты знаешь, что ночью, в тумане неясном,
так страшно, так страшно идти?
© Константин Бальмонт
-А кто это "наши"? И раз это сказка, где же принц на белом коне?
- Наши - парочка неугомонных гриффиндорцев. И да, кто знает, что мы увидим внутри, ведь так?

Как бы там ни было, а Жозеф Эйвери и правда любил это место. И не просто как очередной фокус, способный поразить девушку, а как нечто очень личное и тайное. Пусть здесь периодически ошивались даже пятикурсники, но тайна Зала все равно ревностно охранялась всеми учениками. Это таинственное место почему-то напоминало Жозе о детстве. О том, как он мечтал о роскоши, но все было для него под запретом, о том, как стремился мальчик к прекрасному, но прекрасное неосязаемо ускользало из рук, о том, как трогал шелковые гардины и весь будто бы светиться начинал от нежности этой ткани.
Зал был так же прекрасен и так же недосягаем. Иногда Жозе казалось, что он даже начинает слышать музыку и эхо синхронных шагов танцоров, чувство было настолько сильным, что даже бросало в дрожь. Эйвери так и видел смеющихся девушек и смущающихся юношей, он видел директора на троне, хмуро наблюдающего добрыми глазами за всей суетой. Он чувствовал запах изысканных блюд и коллекционных напитков.
Слизеринец посмотрел на свою спутницу. Ее мысли, казалось, тоже были очень далеко, она медленно шла по залу, рассматривая его завороженным взглядом. Странно смотрелась эта юная девочка на фоне такой древности. Неестественно и в то же время чудесно. Жозе невольно представил Гермиону в бальном платье и с высокой прической. Он не знал, как выглядит австралийка в нарядном туалете, но был уверен, что волшебно. Он представил, как корсет подчеркивает ее тонкую талию, кружева едва скрывают хрупкие плечи, а юбки струятся до самого пола. Он представил, как сверкают ее глаза и как играют на свету изящные серьги.
Слизеринец пошел следом. Они приближались к единственным предметам, оставшимся на обозрение потомкам в этом зале. Всего лишь какая-то мебель, но сколько в ней было всего, сколько в ней было чувства и грации. Пока новоиспеченная гриффиндорка рассматривала стулья и стол, слизеринец подошел к стене.
-Это... Это не поддается никакому словесному описанию. Даже слово великолепно меркнет перед тем, что здесь. И какую же тайну он хранит? Я слышала, что у Вас здесь что ни комната, то нечто, хранящее тайну, как например комната, которая может становится, при желании человека, чем угодно: библиотекой, комнатой в собственном доме или даже местом на природе...или здесь никакого секрета нет?
Эйвери улыбнулся и поднес палец к губам.
- Тише. Слушай.
Юноша осторожно прижался ладонями к каменной стене. Теплые руки будто передали холодному материалу какой-то импульс, на полу рядом со стеной зашевелилась пыль, будто подул внезапный сквозняк, и тихо-тихо, почти неуловимо заиграла музыка. Какая-то до боли знакомая мелодия. Жозе прикрыл глаза и вдохнул полной грудью воздух. Он постоял так немного и обернулся. На его губах была лукавая улыбка.
- Слышала? Я всегда боюсь, что мне это только кажется. И что я уже начинаю сходить с ума под волшебной силой этого места. Прикоснись. Стены расскажут тебе больше, чем смогу я. Тайная комната, о которой ты слышала, и в подметки не годится Бальной Зале. Да, Комната может осуществить любое твое желание, превратившись хоть в чулан, хоть в богатые покои, но это.. Здесь у тебя желаний иногда просто не остается. Иногда я боюсь остаться здесь навечно. Просто забыть выйти, - Жозе встряхнул головой, будто пришел в себя, - прости, я тебя не пугаю? Ты, если что, смело останавливай, ладно? А то понаслушаешься всякой чуши.
Он протянул к ней руку.
- Иди сюда. Коснись всего на мгновенье.