Смотрел ли ты на друга, когда спит он,
чтобы увидеть, каков он тогда?
Что такое лицо друга твоего?
Это - твой собственный лик,
но отраженный в грубом и несовершенном зеркале. ©

Пройдя через дверной проём в гостиную своего факультета, девушка остановилась и окинула взглядом помещение. Она вот уже шестой учебный год ровно в одно и то же раннее утреннее время останавливалась тут и искала изменения в этой уютной комнате. Сапфировые диваны, полки, кресла, слолы и стулья являли собой неизменную картину. Чаще всего они стояли в чопорном порядке. Постоянство чаще всего является угнетением души. Но извечный сапфировый цвет - успокаивает. В одной из маггловских книг по психологии была характеристика цветового спектра.
..."Синий цвет является успокаивающим цветом, способствует физическому и умственному расслаблению, создает атмосферу безопасности и доверия." Наверное, именно поэтому Ровена Рейвенкло представляется доброй и мягкой девушкой со спокойным и мягким характером. Что, собственно, всегда и нравилось Дороти в людях.
Она прошла к дивану и шумно опустилась на него, откинув голову на спинку. Она не могла вспомнить, что ей снилось, но чувствует, что что-то, холодящее кровь. Слегка побив себя по бледным от воспоминания щекам, Дороти наклонилась и взяла принесённую с собой книгу по прорицанию. Прикрыв глаза и наугад открыв книгу, она обнаружила, что всё же открыла нужную страницу. Довольно окинув взглядом пурпурный рисунок полумесяца, Дора уселась поудобнее. Книга была в забавной глянцевой обложке, которая, однако, неприятно выскальзывала из рук. Пытаясь установить её так, чтобы удержать, девушке попался на глаза выпавший из вкладышей лист бумаги. Подняв его, девушка улыбнулась почерку своего отца. Ей всегда нравилось наблюдать за тем как он пишет, выводя каждую вивьетку тонким пером. Она тоже так умела. И ей это нравитлось больше всего.

Отредактировано Dorothy Medows (2009-06-02 20:32:03)

Заслышав за спиной шаги и лёгкий ветерок, Дороги слегка вздрогнула и поспешно убрала отцовские записи  под обложку большого тома. По шуму разбитой вазы и свежим цветам она узнала Фила. Он всегда её забавлял, и в его присутствии всегда, почему-то, хотелось хорошо выглядеть, иначе сидеть, иначе разговаривать. В ней не возникало такого чувства в присутствии других молодых людей. А сама Дороти тщательно анализировала свои чувства, но так и не приходила к нужному выводу. Она была рада, что он сегодня не уехал в Хогсмит. Была рада, что хоть с кем-то можно поиграть в гляделки, с кем-то поделиться размышлениями. А Фил был - лучшим собеседником.
Когда Фил присел рядом, девушка оторвалась от книги и взглянула на него. Её всегда забавляла радужка его глаз. Она часто просила его не моргая смотреть на нее, потому что так было удобнее рассматривать иссине-голубые глаза. Она ещё не видела таких глаз. И радовалась тому, что знакома с человеком с такими глазами. Заслышав первый вопрос Фила, Дороти пожала плечами:
- Ну, на самом деле я в Хогсмиде, и у тебя злостные галлюцинации, - ответив на лучезарную улыбку звонким смешком, она приготовилась к последующему граду вопросов.
Она сама частенько думала об образовании и о том, что уж слишком оно кажется коротким в стенах Школы. Видимо, Фил решил встать на её сторону и бомбить Министерство Магии.  Ведь образование -  это целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах индивида, общества, да и вообще мира в целом. Кажется, на маггловедении затрагивалась тема образования. Но на этом уроке Фил впервые не шутил с Дороти, а конспектировал слова профессора, явно что-то замышляя и рисуя всяческие схемы, прикрывая пергамент второй ладонью. Так вот, что за грандиозный проект затаился в его голове!
Ей нравилась эта идея. Ей вообще нравились его неординарные идеи. Когда речь выдающегостя изобретателя подошла к концу, Дора уже открыла рот и хотела была его похвалить за новшество и прекрасную идею, которая ей очень нравится, как последняя фраза вышибла из её головы всё, что она слушала и запомнила до этого. Слегка мотнув головой (на самом деле этого "слегка" оказалось довольно достаточно, чтобы на голове образовалось легкое пушистое облако солнечных волос), она развернулась всем корпусом к юноше и удивлённо проговорила, отнимая руку Фил от его губ:
- Ну-ка, продолжай...
Заинтересованно склонив голову на бок и стараясь незаметно улыбаться, Дора обратилась в слух.

Отредактировано Dorothy Medows (2009-12-20 15:58:09)

На некоторое время Дороти словно вошла в транс. Стараясь не двигаться, не дышать, она смотрела ему в глаза. Это было настолько странное чувство, что Дороти на мгновение показалось, что это происходит вовсе не с её личностью. Сторонний наблюдатель. Ксено показался ей совершенно новым человеком. Она, неожиданно для себя, заметила, что он намного выше неё, намного больше его ладони, чем её. Раньше он казался ей просто забавным другом, как в недавнем детстве. Сейчас же одолевает душу другое чувство - такое бывает только при новом знакомстве.
Сморгнув задумчивость и с трудом отведя от Фила взгляд, Дора села к нему полубоком и подняла тяжёлый том с прорицаниями. Выслушав сон, Дороти абсолютно серьёзно проговорила:
- Какую ты выбрал карту, Ксено?..
Казалось, вопрос жизни и смерти. Что-то смутно подсказывало ей, что добром-то и не кончится. Инстинкт или чувство страха?..
Открыв снова книгу и рассеянно листая золотые страницы, Медоуз нашла то, что нужно. Пробежавшись глазами по яркой странице с иллюстрациями, девушка на мгновение замерла. Кровь отлила от лица, а сердце забилось слишком гулко, громко и тяжело, отдаваясь эхом в глотке и желудке. Опасаясь взгляда Ксено, девушка выпрямилась и слегка сжала книгу. Слегка... Сухожилия тонких рук были натянуты, побуждая кожу слегка покраснеть от затруднённой циркуляции крови. Пожалуй, она не ожидала увидеть то, что прочитала.

Темноволосая дама. Андри... Мерлин всемогущий, почему именно ты?... Как же это... А Эдгар? Меда, родная, как же это так получается? Возвращайся скорее, я жажду увидеть тебя, поговорить с тобой об этом.
Пожалуй, впервые в жизни Дора почувствовала, что её снедает страх. Такой цепкий, ужасающий, сводящий в спазмы все сердечные и внешние мышцы в густой стальной клобок. Он кипит где-то внутри желудка, а потом поднимается выше, к лёгким, перекрывает дыхательные пути, возбуждает отдышку. Страх беспощадно дёргает нервные струны, играя свою неповторимо-ноющую мелодию победы над разумом. Воображение буйствует, срываясь на самые ужасные видения, сводящие скулы и ножные мышцы. К каким только нелепым решениям не приходит человек под влиянием страха! Страх отнимает у нас способность распоряжаться теми средствами, какие разум предлагает нам в помощь.
Борясь с оцепенением, Дора медленно повернулась и взглянула на Фила. Он сидел с задумчивым лицом и смотрел на неё настолько непонимающе и вопрощаюе, что девушке пожелалось выдать любой ответ, лиж бы уталить его информационный голод. потянувшись и дотронувшись прохладными пальцами по его ладони, Дора подняла на него потемневшие глаза и произнесла:
- Выбор. Кто-то из твоих близких... близких друзей перейдёт в новое для тебя качество. Я не знаю, какую ты выбрал карту. Будь бдителен и осторожен, Ксено. Хорошо?
искренне, по-детски. Казалось, она не хочет его потерять. Зачем это чувство её посещает? Она его не знает, она опасается его. Она попыталась изгнать из себя ощущение страха, заглянув в его непонимающие глаза. Пристань. Оказывается, ей всего лишь нужно взглянуть на него, чтобы стало спокойнее, стобы настало умиротворение. Раньше она этого не замечала. Раньше было детство.

Отредактировано Dorothy Medows (2009-12-20 16:02:16)

Воспроизведя старую детскую привычку в странных ситуациях - зажмуривание, Дороти попыталась улыбнуться максимум ободряюще и успокаивающе. Кстати говоря, это ей всегда удавалось. По-прежнесму держа ладонь на руке Ксено, Дороти спокойно проговорила:
- Фил, всё в полном порядке. Я волнуюсь потому что... - запнулась. Как не кстати. Наверное, оратором быть не суждено. А уж насчёт того, чтобы хоть чуточку не договорить правды - и подавно. Ну за что всё сложно так?
Слегка поёрзав на месте, Дора прикрыла одной рукой книгу и отложила её подальше. Ей вовсе не понравилось прочитанное. И ей не понравилось выражение лица оракула, который писал это пророчество. Как-нибудь она просто обязана с ним договориться и увидеть его фантом. Как бы то ни было, её сейчас заботило совсем другое. Её внешнее спокойствие давало резкий контраст с бушующими внутренними горящими чувствами. Она не хотела отсюда уходить, хотела бы просидеть так вечность с Ксено, рассказывать ему истории и слушать его гениальные и замечательные идеи, которые ей безумно нравятся, без которых она не желает проводить и дня. Дора слушает внутренний голос, он шепчет ей лукаво имя Фила. Дора не понимает, как же так, она отводит глаза и чувствует, что сердце стучит где-то в висках. Она часто слышала от других девушек потобные симптомы этой красной магии. Но она боится себе в этом признаться, но вдруг... Вдруг Андри... А что если она и Ксено? От этих мыслей вдоль позвоночника бегут безжалостные муражки. Пытаясь отвлечься, девушка снова смотрит Ксено в глаза, тонет в них и выдаёт:
- Всё хорошо Ксено, правда. Наверное, я просто переволновалась. Когда я читаю написанное оракулом - это нормальная реакция на его прорицания.
Она лукавит. Увильнула. И ей это совсем не нравится. Ей не хочется обманывать этого искреннего друга, к которому она за последние минуты привязана на столько, что готова отдать весь мир снов ради него. А это, пожалуй, самое дорогое, что у неё есть.
Невозмутимость мудрецов есть не что иное, как умение скрывать свои волнения. Дора знала это и всеми силами пыталась доказать, что есть справедливость. Она спешила не только поговорить с Медой, но и рассказать о сегодняшних её чувствах к Ксено. Она уверена, подруга скажет, в чём дело.

Отредактировано Dorothy Medows (2009-06-11 20:55:01)